Александр Кондратьев

Мир напротив

 


Вечером сижу я у окна с биноклем.

Обычный городской пейзаж. Налево - троллейбусный парк. Все мы в душе троллейбусы. Днем на нас ездят - а ночевать приезжаем одни.

Справа - гастроном. Буква «г» не горит. Видимо, намек на цены. Лежбище тележек ползающих расползающихся по микрорайону.

Дальше завод. Две груды кирпича и вахтер. Вахтер - это всегда философ. Ведь он охраняет объект от субъектов.

И снова дома - до края галактики.

Высокий дом напротив. Вечером в нем загораются окна. Они-то мне и нужны. Я гляжу на их окна. Я должен проверить, что никто из них за мной не подсматривает.

Обычный дом. Загаженный подъезд с огромным кодовым замком - чтобы мусорили только свои.

Около дома надпись на асфальте: «Я люблю тебя, Лена!» И чуть ниже: «Я сделал это!»

Мне неинтересна чужая жизнь. Я каждый день в этом убеждаюсь. Но эти люди из дома напротив всегда со мной...

Тот стареющий мужик в майке. К сорока жизнь становится размеренной. И даже случайные связи происходят по графику. По средам к нему приходит девушка, и они закрывают окно шторой. Я тактичный человек. Когда они закрывают шторы -я не смотрю на их окна.

А в квартире правее окно всегда закрыто шторой. Живут же люди!

Выше тоже какие-то молодожены. Эти, кажется, поссорились. Третий день не разговаривают. Только целуются.

Мужик у них умный - все решает кроссворды. А жена дура - в бумаги уткнуласъ. Она даже считать не умеет - каждый день с калькулятором.

Над ними - толстая женщина в полосатом халате. Говорят, горизонтальные полоски полнят. Поэтому она все время на диване лежит.

Ей пятьдесят - а все в куклы играет. Какие-то иголки в них тычет.

Выше - опять парень и девушка. Парень на девятом, девушка - на восьмом. Традиционная позиция.

Будто сериал, ей-богу. Молодежная комедия. Это такой порнофильм, из которого вырезали лучшие 80%. Отчего смысла не прибавилось. На десятом этаже играют в пинг-понг. Чтобы не разбить стекла - при открытом окне. Игра - так себе, но вот взгляд, которым они провожают выпавший в окно шарик, перед тем, как ехать на лифте... Я никогда не видел такой концентрации трех букв в одном взгляде.

Смешное скопище людей. Утром они разлетаются кто куда. Кто рано встает, тому бог подает. А кто поздно, тот и сам зарабатывает.

Я не смотрю на них по утрам. Жизнь по утрам не бывает интересной. И еще солнце. По утрам оно бьет в мои окна. Один блик солнца на линзах - и напротив начнется паника. Шутка ли: снайпер с двустволкой. C двумя оптическими прицелами.

Но вечером наступает мое время. Мой бесконечный сериал.

Только нет повтора по утрам. Если пропустил вечер, приходится идти на хитрости. «Алло, квартира 40? Это участковый. Что за шум у вас был вчера?»

Иногда окна начинают богатеть. Они обзаводятся плотными шторами, кондиционером, пластиковыми рамами. Богатые всегда отгораживаются от других.

Пластиковые окна похожи на презервативы. Сквозь них не просачивается жизнь.

Они живут напротив меня. На одиннадцатом этаже - та самая девушка.

Хорошая девушка - только со вкусом проблемы. Ее шторы совсем не подходят к шторам соседей.

По-моему, она за мной следит. Как ни гляну в бинокль - все в сторону смотрит. А зачем честному человеку глаза отводить?

Иногда девушки поселяются в моей квартире. Эти потом исчезают. А та, напротив, всегда со мной.

Я знаю, как ее зовут. Год назад я узнал в домоуправлении. Я зашел будто по делу. «Я из квартиры 102. Сколько мне заплатить за газ? Окей. Не напомните, как меня зовут? Я женщина? Совсем память отшибло...»

Она там прописана одна. У меня есть шансы.

Когда-нибудь (однажды) я возникну на ее пороге с шампанским.

Я скажу: «Привет! Я люблю ходить в гости. И ненавижу - в хозяева».

Я любуюсь тобой двадцать лет. В этом аспекте оцени мою ненавязчивость. Говорят, в моменты больших потрясений женщины влюбляются.

Я скажу: слушай, ты за управляемые мутации? Выходи за меня замуж.

Сопишь... Тебе нечего сказать? В русском языке тридцать три буквы, средняя длина слова - семь букв. И тебе нечего сказать!

Давай выпьем... Ну, за то, чтобы мне удалось тебя споить.

Есть только сегодня. Запас любви в организме ограничен. Если любовь вечная - значит, ее плотность равна нулю. Ну же!..

Я никогда этого не сделаю. Есть такое понятие - неидееспособность...

Я сажусь у окна. У глаз линзы бинокля с глубокими колеями от моих ресниц.

Я буду смотреть. И иногда показывать друзьям ее балкон. Друзья нужны, чтобы обсуждать подруг. И наоборот.

Я буду смотреть. Я всю жизнь ни хрена не делал. Но если бы мог повторить, я бы прожил ее точно так же.

А когда глаза уже будут не те, я вместо бинокля куплю мегафон. И они узнают, что я думал о них все эти годы.

весна 2010 года


На страницу Александра Кондратьева